Вот уже месяц в городе не стихает бурная полемика об угрозах, которые несут бездомные собаки. Некоторые зоозащитники убеждены, что именно бродячие псы безжалостно загрызают оленей, ланей и белок в Лосином Острове, а в центре мегаполиса набрасываются на кошек, тем самым почти изничтожив последних. Своими соображениями на эту тему с Николаем Морозовым поделился сотрудник Института проблем экологии и эволюции им. Северцева РАМН Андрей Поярков.

      «известия»: Какова численность бродячих собак в столице?

      Андрей Поярков: Сейчас это самый больной для экологов вопрос.

Последний раз популяцию собак подсчитывали в 97-м году. Насчитали 25 тысяч. Сколько их сейчас, не знает никто. Думаю, что их численность не превышает 30-35 тысяч. Некоторые «специалисты» называют цифру в полмиллиона, но это просто ерунда – тогда в зоне видимости москвича постоянно должно находиться порядка 15-20 собак. Кроме того, собаки, как и люди, выбирают наиболее комфортные для проживания места. Скажем, в промзонах плотность собак достигает 50 особей на один квадратный километр. В парках и лесных массивах соотношение иное: не больше собаки на километр. В центре – где-то 5-6 собак.

      «известия»: Насколько достоверна информация о жестокости бродячих животных Москвы?

      Поярков: Сильно преувеличена. Никаких ланей и пятнистых оленей бродячие псы не убивают. Вот уже 20 лет, как олени не появляются в городской черте. Ещё недавно их прикармливали возле Абрамцева, но потом животных увели в глубь области. Причина – МКАД и браконьеры. Что до ланей, то их стравливали охранным собакам сами москвичи. Бездомная собака не станет нападать на столь больших зверей.

      «известия»: Но ведь специалисты постоянно говорят об увеличении числа укусов?

      Поярков: Начнём с того, что кусают в основном домашние псы, их и больше – 600 тысяч. Бродячие гораздо осторожнее. Кроме того, собака собаке – рознь. Я выделяю четыре типа. Первый – условно безнадзорные псы, обитающие на автомобильных стоянках и рынках. Они свободны, но в то же время ощущают в человеке своего хозяина. Второй вид – собаки-попрошайки, которые прекрасно могут строить умильные морды, знают, как и когда нужно подойти к той или иной старушке, лишь бы получить кусок съестного. Они в принципе безобидны, от человека держатся в стороне, воспринимая его лишь как поставщика пищи.

Есть многочисленная группа бродячих собак, окончательно отстранившихся от человека и ориентирующихся на себе подобных. В их стаях складывается сложнейшая структура из вожаков и доминантов. И, наконец, самая опасная для человека психологическая разновидность – собаки-одиночки. Это самостоятельные особи, воспринимающие себя отдельно от всех и не верящие ни человеку, ни животным.

      «известия»: И как понять обычному человеку, каким психологическим типом обладает стоящий перед ним пёс? У них есть какие-то отличия?

      Поярков: Нет, конечно. Собака – она везде собака. Упрощённо можно воспользоваться территориальной системой. Чем ближе к центру, тем собака добрее. Живущему в пределах Садового кольца псу просто необходимо уметь контактировать с человеком. Возможности поймать пищу практически нет, а есть надо. Приходится выпрашивать. Такие собаки не кусают, и бояться их не стоит.

Другое дело псы на окраинах города, где они ходят стаями. Пропитание они достают вместе – на помойках или оравой нападая на мелких животных. Людей кусают редко, как правило, в период «свадеб». Что до обитающих за МКАД, то к ним действительно лучше не подходить. Протягивая такому псу руку, вы вторгаетесь на его территорию, а он её защищает.

      «известия»: Некоторые зоозащитники предлагают полностью истребить собак на окраинах города.

      Поярков: И зря. На их место непременно придут собаки из области. И так более злые, они будут ощущать себя дискомфортно на новой территории, где они не знают дорог и окружения. Случаи агрессии просто неизбежны, как по отношению к своим соперникам, так и к человеку. Некоторые спрашивают: а почему бы не убить всех собак?! Но это тоже не выход – на их место придут новые животные. К примеру, в Англии вместо бродячих псов, которых истребили, пришли лисы. В Германии – еноты-полоскуны, чьи предки сбежали из разрушенного во время войны питомника Геринга. Размножившись, они довольно активно занимают населенные пункты Германии.

      «известия»: А кто может прийти на место московских собак?

      Поярков: Крысы. Эти существа очень чутко реагируют на освобождаемость пространства. Как только с территории уходит соперник, они моментально наращивают свою численность. Научно доказано, что за год от пары крыс можно получить до двух тысяч, учитывая то, что размножаться будет не только пара, но и их потомство. Поэтому изничтожать крыс – сизифов труд. Чем больше риск полного изничтожения вида, тем сильнее грызуны будут сопротивляться. Так было и перед Олимпиадой-80, когда столицу освободили не только от кошек и собак, но и от крыс. Уже через год крысы восстановили свою численность, а отсутствие собак и кошек, чей запах отпугивает грызунов, лишь ускорило этот процесс.

      «известия»: То есть от крыс вообще нет никакого спасения?

      Поярков: Фактически нет. Можно лишь сократить популяцию, увеличив число кошек. Не зря же под Питером стоит памятник кошке. Во время войны «мяукающих созданий» эшелонами завозили в Ленинград на борьбу с крысами. Помогло. Но у нас это довольно сложно.

      «известия»: Почему?

      Поярков: Городская политика идёт вразрез с экологической. В отличие от Запада, у нас совершенно иная система переработки отходов. В Европе мусор сжигается, а у нас выбрасывается. Само собой, это сказывается и на численности животных. Кроме того, столичные власти выводят промышленные предприятия за МКАД, тем самым разрушая основную сферу обитания собак. Животным ничего не остается, как идти в центр, где начинаются настоящие войны за территорию. Хотя кошкам тоже не сладко. После терактов 2000 года поступила команда навести порядок в домах. Коммунальщики начали повсеместно закрывать все входы на чердаки и подвалы, порой замуровывая там кошек. Те же, кто остался на улице, лишились своих убежищ. Именно в 2000 году начала поступать информация о резком сокращении популяции кошек. Чего не скажешь о крысах, для которых подобная замкнутость как манна небесная. Их количество резко увеличилось.

      «известия»: Получается, что ситуацию никак нельзя исправить?

      Поярков: Скажем, весьма сложно. Лучше всего управлять популяцией кошек и собак путем стерилизации, которая очень хорошо зарекомендовала себя в нескольких американских штатах. Главный плюс этого метода в том, что животное не изымается с участка обитания, создавая тем самым преграду для других животных, в том числе и крыс. Во-вторых, это гораздо гуманнее отстрела. В 94-м году Москва начала программу стерилизации, но как-то очень медленно. Чтобы система начала работать, необходимо простерилизовать минимум 80% всех сук. Кроме того, необходимо изменить и коммунальную политику города. Иначе толку не будет никакого.

       Андрей ПОЯРКОВ

ethology.ru

Подготовлено по материалам Известия