Когда я могла передвигаться нормально, мне всегда в радость было погулять с собаками. И в дождь, и в снег, и в холодный вечер… И не лень несколько раз спуститься и подняться с 6 этажа без лифта. Двор у нас большой с громадными деревьями, как кусочек леса. Гуляй себе, никому никто не мешает. Но мы ещё и общались. Как бы далеко питомцы не отбегали от меня, но в поле зрения меня всегда держали. Стоило мне повернуться в сторону ворот или подъезда, они уже тут, как тут – «звать не надо, сама приду!» Много собачек прошло через мои руки. Но самый первый пёсик Артамон понимал меня, даже не знаю, как выразиться, телепатически что ли… Например, пора домой. Я его даже не зову, просто ловлю его взгляд, как далеко бы он не был и маню к себе пальцем. Он во весь дух мчится ко мне, понимая, что гуляние закончено. Как-то раз увидел это офисный работник – мужчина с юмором. Спросил: неужели и правда понимает, что манить пальцем – это «ко мне!» Я отвечаю, но ведь бежит, не раздумывая!

Две другие собачки – мать и дочь – Джульетта и Мальвина любили носиться по всему периметру огромного двора. Подзываю к себе, они также, не сбавляя скорости, неслись ко мне. Первое время боялась, что ещё и с размаху меня лапами обнимут. И останутся от меня рожки да ножки… Выучила их, несмотря на весь опор, останавливаться, как вкопанные – да так, что даже пыль из-под лап столбом поднималась в момент торможения! После такой прогулки сколько эндорфинов (гормонов радости) в крови прибавлялось. Правильно говорится, что собаки огорчают в жизни только один раз – когда умирают.